Абандон (Abondonment) или отказ страхователя (выгодоприобретателя) от застрахованного имущества в пользу страховщика с целью получения полной страховой суммы по договору страхования – институт, который играет важную роль в страховании, но пока не был предметом специального исследования цивилистов.
Традиционно институт абандона применялся в морском страховании.[1] Нормы об абандоне присутствовали и присутствуют во всех Кодексах торгового мореплавания. Так, КТМ СССР 1968 года абандон регламентировался в ст.ст. 226 и 227. В ныне действующем КТМ РФ регулированию рассматриваемого института посвящены ст.ст. 278 и 279. Закон устанавливает, что, если имущество застраховано от гибели, страхователь или выгодоприобретатель может заявить страховщику об отказе от своих прав на застрахованное имущество и получить всю страховую сумму в случае фактической или конструктивной гибели судна или груза, пропажи судна без вести, захвата их на срок более шести месяцев и т.д.
К страховщику переходят:
- все права на застрахованное имущество при его страховании в полной стоимости;
- права на долю застрахованного имущества пропорционально отношению страховой суммы к страховой стоимости при страховании имущества не в полной стоимости.
Нормы ст.ст. 278 и 279 КТМ РФ имеют императивный характер, а соглашение сторон об отступлении от них ничтожно.
Новая редакция Закона РФ «Об организации страхового дела в Российской Федерации» (далее – Закон об организации страхового дела), принятая в декабре 2003 года, впервые содержит специальную норму (п. 5 ст. 10), где говорится: «В случае утраты, гибели застрахованного имущества страхователь, выгодоприобретатель вправе отказаться от своих прав на него в пользу страховщика в целях получения от него страховой выплаты (страхового возмещения) в размере полной страховой суммы». Таким образом, сегодня абандон стал универсальным институтом имущественного страхования, при чем более широким, чем в морском страховании, так как не содержит целого ряда ограничений, введенных для него КТМ РФ. До принятия этой нормы абандон в рамках страхования имущества также применялся на основании договорных условий.
В.А. Мусин видит причину появления института абандона в том, чтобы избежать ситуации, когда страхователь или выгодоприобретатель мог бы получить неосновательное обогащение после того, как ему выплачено страховое возмещение в полной страховой сумме.[2] С этим утверждением, безусловно, надо согласиться, но необходимо при этом добавить, что, конечно же, абандон нередко это еще и дополнительная услуга страховщика страхователю или выгодоприобретателю. Так, страховая компания, принимая по абандону остатки погибшего объекта страхования, тем самым принимает на себя заботу о реализации этих остатков или их утилизации, освобождая от соответствующих хлопот страхователя или выгодоприобретателя. Это также выработанный в течение столетий морского страхования способ ухода от бесперспективных для страховых отношений споров о том, целесообразно или нет восстанавливать поврежденное имущество, осуществлять подъем затонувшего судна, доставлять поврежденный груз в порт назначения и т.п.
Необходимо отметить, что институт абандона сформировался в международной практике морского страхования и правила его осуществления, сложившиеся там, заметно отличаются от положений российского законодательства. Основные отличия сводятся, главным образом, к тому, что страховщик имеет право не принять заявление об абандоне и тогда только по суду он может быть принужден к принятию объекта страхования, права на абандонированное имущество переходят к страховой компании лишь после принятия страховщиком абандона, принятие же абандона означает, что страховщик обязан полностью выплатить страховое возмещение, а в случае, если впоследствии обнаружится, что имущество цело или страхового события вообще не было, страхователь обязан возвратить страховщику сумму страхового возмещения и принять назад переданное ему имущество. На международном рынке существует правило, согласно которому меры по спасению имущества, которые принимаются страховщиком или по его указанию, не означают признания абандона.[3]
Поэтому в позиции многих специалистов, раскрывающих тему абандона в российском законодательстве, все время проскальзывают отголоски международных обычаев делового оборота. Между тем, анализ действующих в России норм об абандоне свидетельствует о том, что подход российского законодателя к некоторым аспектам абандона существенно отличается от традиционной международной практики.
Правовая природа абандона. В доктрине страхового права по этому вопросу единства взглядов нет. Так, В.А Мусин, характеризуя правовую природу абандона, говорит о том, что заявление об абандоне «представляет собой одностороннюю сделку, ибо не нуждается в одобрении страховщика».[4] А.Н. Портнов также полагает, что при соблюдении условий, сформулированных в законе «заявление страхователя (об абандоне – прим. автора) должно быть принято страховщиком и не может быть им отклонено. Таким образом, для абандона не требуется согласия страховщика».[5]
Цветкова Л.И. и Клоченко Л.Н. занимают несколько непоследовательную позицию - вначале высказывают мысль, что «для абандона не требуется согласия страховщика» при условии соблюдения требований КТМ РФ, а затем указывают: «Если страховщик принимает имеющий силу абандон, он тем самым берет на себя обязательство оплатить полную гибель по полису, даже если впоследствии будет установлено¸ что убыток произошел в результате рисков, против которых объект страхования не был застрахован». Далее они пишут: «Чтобы избежать этого, страховщик обычно отклоняет абандон и соглашается рассмотреть его в качестве иска против себя. Такое положение продолжается до тех пор, пока не станет очевидно, что убыток является страховым случаем».[6] Г.Гришин тоже отмечает, что «страховщики, не много понимающие в страховании, почти всегда абандон отклоняют (refuse to accept the abandonment)».[7]
Такая позиция, строго говоря, не основана на нормах российского законодательства. Если абандон это право страхователя, то ему противостоит обязанность страховщика, причем, при формально-буквальном прочтении закона, безусловная. Иными словами, нормы закона об абандоне не дают оснований считать, что страховщик может отказаться от принятия объекта страхования или его остатков. Другое дело, если стороны международного договора страхования изберут в качестве применимого права право одной из европейских стран или подчинят договор международным обычаям делового оборота.
Следует отличать институт абандона от простого отказа собственника от своего имущества. Как известно, ст. 236 ГК РФ предусматривает, что гражданин или юридическое лицо может отказаться от права собственности на принадлежащее ему имущество, объявив об этом либо совершив другие действия, определенно свидетельствующие о его устранении от владения, пользования и распоряжения имуществом без намерения сохранить какие-либо права на это имущество. При отказе от собственности права на отчуждаемое таким способом имущество и обязанности, связанные с ним, сохраняются у прежнего собственника до тех пор, пока не появится новый собственник. При абандоне же переход прав на имущество происходит сразу.
Кроме того, отказ от собственности предполагает безадресность отчуждения имущества – оно в этой ситуации может быть взято любым лицом. Абандон же всегда отказ в пользу страховщика, застраховавшего соответствующее имущество. Вообще-то, никто не запрещает и собственнику осуществить отказ в пользу другого конкретного лица. Правда, в этом последнем случае в действиях собственника уже усматриваются признаки договора дарения (ст. 572 ГК РФ). А, следовательно, одаряемый вправе в любое время до передачи ему дара от него отказаться (п. 1 ст. 573 ГК РФ). Абандон отличается от договора дарения и тем, что здесь односторонняя сделка, и тем, что здесь нет безвозмездной передачи имущества, поскольку взамен страхователь или выгодоприобретатель намерен получить полную страховую сумму по договору страхования, и тем, что страховщик в отличие от одаряемого не может отказаться от передачи ему застрахованного имущества. Таким образом, в случае с абандоном мы имеем особый, я даже сказал бы, уникальный, в сфере гражданского права институт насильственного, в силу закона, навязывания права собственности на имущество и самого имущества другому лицу.
В результате заявления об абандоне к страховщику переходят все права на абандонированное имущество, то есть право владения, пользования и распоряжения. Одновременно происходит и переход обязанностей по содержанию, отчуждению или просто утилизации этого имущества или его остатков, а также обременений этого имущества (сервитуты, залог, аренда и т.п.).
В литературе обсуждается вопрос о переходе при абандоне к страховщику не только прав на застрахованное имущество, но и обязательств бывшего собственника. Так, Г. Гришин считает, что при абандоне страховщик принимает на себя обязательства, привязанные к судну, например, «старые долги за бункер, агентам и т.д.».[8] С таким утверждением сложно согласиться. Абандон представляет собой отказ от имущества в пользу страховщика и при его заявлении происходит передача прав на объект страхования. Передача обязательств прежнего собственника, даже связанных с передаваемым имуществом, возможна только путем перевода долга, но он в состав абандона не входит. Как уже выше указывалось, в соответствии с п. 1 ст. 278 КТМ РФ к страховщику переходят только все права на абандонированное имущество, в законе о переходе обязательств не говорится. Таким образом, перевод долга здесь возможен только при соблюдении трех условий:
а) с согласия самого страховщика; б) с согласия кредитора (п. 1 ст. 391 ГК РФ); в) заключения сделки перевода долга.
Существуют разные точки зрения на момент, с которого права на абандонированное имущество переходят к страховой компания. Например,В.А. Мусин пишет, что именно с момента заявления абандона к страховщику переходят все права на застрахованное имущество и уже он несет все расходы, связанные с этим имуществом.[9]
Цветкова Л.И. и Клоченко Л.Н. считают, что права на абандонированное имущество страховщик получает только в случае принятия от страхователя или выгодоприобретателя заявления на абандон. Однако вновь приходится подчеркивать, что закон не связывает переход прав на такое имущество с фактом принятия страховщиком заявления, а только с направлением такого заявления.[10] Да и имеющаяся судебная практика идет иным путем. Так, по одному из дел МАК отметила, что поскольку права на испорченный груз вследствие абандона перешли к страховщику, то, начиная с даты абандона, расходы по хранению и последующему уничтожению груза должны быть возложены на страховщика.[11]
На самом деле проблема здесь, как мне видится, в том, что заявление об абандоне может быть направлено страхователем или выгодоприобретателем, но по тем или иным причинам не будет получено страховщиком. Происходит ли здесь переход прав на абандонированное имущество? Полагаю, что нет, так как страховщик не может отвечать за сохранность и содержание застрахованного имущества, если даже не знает, что страхователь или выгодоприобретатель передали ему это имущество посредством абандона. Поэтому для страхователя или выгодоприобретателя очень важно иметь доказательства фактического получения страховщиком его заявления об абандоне.
По мнению В.А. Мусина, абандон должен распространяться на все застрахованное имущество. «Частичный абандон, - пишет он, - законом не предусмотрен».[12] Хотя такая позиция основана на нормах закона, я не вижу препятствий к тому, чтобы стороны страховой сделки договорились о возможности абандона по каждому из объектов в составе имущественного комплекса. Вполне можно представить ситуацию, когда страхуется имущественный комплекс, например, завод. В результате пожара наступает конструктивная гибель одного из зданий, то есть экономически нецелесообразно его восстанавливать. Почему в этом случае остатки данного здания не могут быть абандонированы с целью получения полной стоимости этого объекта? Ведь, строго говоря, страхователь мог страховать не весь завод как единый комплекс, а каждый объект самостоятельно, и тогда абандон действовал бы без ограничений. Да и зачем страховщику претендовать на весь завод, особенно, если производство на нем нерентабельно? В то же время абандон в отношении отдельных объектов был бы важным дополнением страховой услуги и помогал бы обеспечивать приверженность страхователя страховщику.
Заявление об абандоне вправе сделать только собственник имущества либо лицо, имеющее специальные полномочия на это на основании доверенности, выданной собственником, или заключенного с ним договора. Так, если страхователем является арендатор имущества, то у нет права делать заявление об абандоне – его отказ от имущества следует считать ничтожным, так как у него нет права распоряжения чужой собственностью. Похожие проблемы нередко встречаются в практике страхования автотранспорта. Не секрет, что довольно часто автомашины «продаются» путем выдачи доверенности, но формально в таких случаях собственниками остаются прежние владельцы и поэтому без их специального волеизъявления лицо, пользующееся транспортном по доверенности, не может заявить об абандоне. В то же время, если такому лицу выдана так называемая генеральная доверенность с правом продажи и иного распоряжения транспортным средством, то, на мой взгляд, препятствий к абандону уже нет, хотялучше было бы в доверенности указывать право абандона в случае угона или конструктивной гибели автотранспорта.
В договорах перестрахования институт абандона не применяется, во-первых, потому, что в абсолютном большинстве случаев перестраховщик перестраховывает только часть ответственности страховщика, а, во-вторых, перестраховщики, как правило, не имеют необходимой инфраструктуры для хранения, отчуждения или утилизации застрахованного имущества. Но следует учитывать, что поскольку в силу п. 2 ст. 967 ГК РФ договор перестрахования в России приравнивается к договору страховании, то, строго говоря, при так называемом фронтировании, когда перестраховывается полная ответственность страховщика, страховщик, считающийся в таком договоре страхователем, формально имеет право заявить перестраховщику об абандоне. Исключить данную ситуацию действующее законодательство, к сожалению, не позволяет, поскольку согласно п. 2 ст. 967 ГК РФ стороны перестраховочной сделки могут исключить применение к их отношениям норм главы 48 «Страхование» ГК РФ, но не Закона об организации страхового дела и не КТМ РФ.
Соотношение абандона и страховой выплаты. В.А. Мусин считает, что обязанность страховщика произвести выплату страхового возмещения «возникает лишь после того, как страхователь (выгодоприобретатель) сочтет возможным заявить об отказе от своих прав на застрахованное имущество в пользу страховщика».[13] С таким выводом сложно согласиться. Если абандон не заявлен, то страховой случай из-за этого обстоятельства не исчезает, а, следовательно, не исчезает и обязанность страховщика произвести страховую выплату (ст. 246 КТМ РФ). Когда имеются годные остатки застрахованного имущества, то в части их стоимости у страхователя или выгодоприобретателя просто нет убытков, то есть соответствующие требования к страховщику необоснованны. Но, если в остальной части требование страхователя или выгодоприобретателя является обоснованным и законным, то у страховщика нет оснований для отказа в выплате или ее задержки только по той причине, что страхователь или выгодоприобретатель еще не заявил об абандоне. Если же таких остатков нет, например, судно или груз утонули, то отсутствие заявления об абандоне, на мой взгляд, и в этом случае не может служить основанием для отказа в страховой выплате в размере страховой суммы. Во всяком случае, указаний на возможность подобного подхода в законе я не вижу.
К сожалению, закон не определяет, что право на абандон может появиться у страхователя или выгодоприобретателя только после того, как сам страховщик или суд признал неблагоприятное событие с застрахованным имуществом страховым случаем, хотя это наиболее справедливый вариант. Вряд ли можно считать справедливой ситуацию, когда страховщику, отказавшему в признании некоего события страховым случаем, тем не менее, передается застрахованное имущество и все тяготы, связанные с его содержанием, а также все риски случайной окончательной гибели или еще большего повреждения застрахованного имущества. Уже имеются и прецеденты, когда суды применяют именно такой подход. В качестве примера может быть приведено постановление Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 30 марта 2004 года по гражданскому делу № А42-2655/03-30. Суд установил, что между ОАО и ООО был заключен договор возмездного оказания услуг по использованию ООО причалов ОАО для стоянки своего судна. В период действия договора судно затонуло у причала из-за нарушения герметичности корпуса, а также разрушенных и незадраенных иллюминаторов. Суды по иску ОАО обязали ООО осуществить подъем затонувшего судна, при этом они отвергли довод ответчика об абандоне, так как страховщик отказал ответчику в страховой выплате, не признав затопление судна страховым случаем.[14]
Другими словами, суды не признали факта перехода права собственности к страховщику на затонувшее судно на основании заявления страхователя об абандоне, так как страховой выплаты не было. Это очень важное обстоятельство, поскольку, повторю, в ст. ст. 278 и 279 КТМ РФ напрямую не говорится о том, что абандон может состояться только в случае признания страховщиком того или иного неблагоприятного события с застрахованным имуществом страховым случаем. Более того, при формальном прочтении текста указанных норм следует, что абандон предшествует принятию страховщиком соответствующего решения. Правда, учитывая формулировку п. 1 ст. 278 КТМ РФ: «В случае, если имущество застраховано от гибели, страхователь или выгодоприобретатель может заявить страховщику об отказе от своих прав на застрахованное имущество (абандон) и получить всю страховую сумму…», можно путем толкования придти к выводу, что речь об абандоне может идти только при бесспорности наступления страхового случая, то есть когда страховщик обязан признать событие страховым и произвести страховую выплату. Но правильнее было бы, как я считаю, рассматривать заявление об абандоне, как сделку, совершаемую после признания страховщиком неблагоприятного события с застрахованным имуществом в качестве страхового случая и направленную исключительно на конструктивное решение вопроса о размере страховой выплаты.
Существует юридическая неопределенность в вопросе о последствиях абандона в случае, когда имущество, считавшееся погибшим либо пропавшим без вести или похищенное, будет обнаружено.
Авторы Словаря страховых терминов полагают, что «если А.(абандон – прим. автора) принят страховщиком, страховая сумма выплачена им, а объект страхования в конечном счете окажется непогибшим, то страхователь должен возвратить страховщику выплаченную им сумму и вступить в права владения таким имуществом».[15] Однако это утверждение не вытекает из текста закона, поскольку там такого положения нет. Поэтому, на мой взгляд, подобные последствия могут иметь место только в случае, если это прямо предусмотрено договором страхования. При этом соответствующие обязательства страхователя не могут быть возложены на выгодоприобретателя, так как договор не может обязывать третьи лица. В этой связи целесообразно закрепить в законе правило о праве страховщика возвратить страхователю или выгодоприобретателю абандонированное тем имущество в случае его обнаружения и получить обратно сумму страхового возмещения. Если же это имущество окажется поврежденным, то страховщик может претендовать только на ту часть страховой выплаты, которая превышает реальный ущерб страхователя или выгодоприобретателя. Например, Страховая компания «Траст» выплатила страховое возмещение страхователю в размере полной страховой суммы в связи с угоном застрахованного автомобиля. Через несколько месяцев милиция нашла эту автомашину. Страховщик и страхователь договорились о том, страхователь принимает автомобиль и возвращает страховщику половину полученного страхового возмещения, так как в машине были перебиты все номера, в связи с чем, по заключению независимой экспертизы, рыночная стоимость автомобиля уменьшилась наполовину.
Основания абандона в морском страховании приведены в ст. 278 КТМ РФ. Абандон может быть заявлен в случае:
1) пропажи судна без вести; 2)уничтожения судна и (или) груза (полной фактической гибели); 3)экономической нецелесообразности восстановления или ремонта судна (полной конструктивной гибели судна); 4)экономической нецелесообразности устранения повреждений судна или доставки груза в порт назначения; 5)захвата судна или груза, застрахованных от такой опасности, если захват длится более шести месяцев.
Судно считается пропавшим без вести, если от судна не поступило никакого известия в течение срока, превышающего в два раза срок, необходимый в нормальных условиях для перехода от места, откуда поступило последнее известие о судне, до порта назначения. Срок, необходимый для признания судна пропавшим без вести, не может быть менее чем один месяц и более чем три месяца со дня последнего известия о судне, в условиях военных действий не может быть менее чем шесть месяцев (ст. 48 КТМ РФ). По своим страховым последствиям пропажа без вести судна приравнивается к полной фактической гибели судна.
В.А. Мусин указывает, что «презумпция гибели судна вступает в действие при наличии следующих условий…:
а) отсутствие сведений о судне;
б) неизвестность причин, по которым сведения о судне не могут быть получены;
в) истечение двойного срока, нормально необходимого для перехода от места, из которого поступило последнее известие о судне, до порта назначения».[16]
Под полной конструктивной гибелью принято считать случаи причинения застрахованному имуществу таких повреждений, когда его ремонт или дальнейшая транспортировка оказываются экономически нецелесообразными, так как могут быть равны или даже превысить страховую стоимость.
Конструктивная гибель судна в России признается, как правило, в тех случаях, когда затраты на его ремонт или восстановление будут составлять более 70-80 процентов от его стоимости. Эти цифры носят эмпирический характер и установлены практикой. Для сравнения можно привести точку зрения В.А. Мусина, который указывает, что «полной конструктивной гибелью принято считать случаи причинения застрахованному имуществу таких повреждений, при которых его ремонт или дальнейшая транспортировка оказываются экономически нецелесообразными ввиду того, что соответствующие издержки достигли или превысили бы страховую стоимость имущества».[17] В Институте лондонских страховщиков под конструктивной полной гибелью также понимают ситуацию, когда стоимость ремонта или восстановление имущества превысят его страховую сумму.[18] Таким образом, нужно констатировать, что понятие экономической нецелесообразности устранения повреждений судна, восстановления или ремонта судна носит операциональный характер и устанавливается сторонами страховой сделки. К случаям полной конструктивной гибели судна приравнивается посадка судна на мель или его затопление, если для возвращения его в оборот (снятия с мели, поднятие со дна) требуются затраты равные или превышающие страховую стоимость судна. Точно так же фактор экономической целесообразности лежит в основании принятия решения о том, имеет ли смысл производить затраты на доставку груза в порт назначения, например, если это портящийся груз и процесс потери им своих потребительских свойств уже начался (скажем, из-за выхода из строя рефрежераторной установки пойманная рыба начала гнить), либо груз существенно поврежден.
Условия абандона в морском страховании. В соответствии с п. 1 ст. 279 КТМ РФ заявление об абандоне должно быть сделано страховщику в течение 6 месяцев с момента окончания срока или наступления обстоятельств, указанных в ст.ст. 277 и 278 этого кодекса. Прежде всего, надо подчеркнуть, что этот срок носит пресекательный характер, то есть по его истечении заявление страхователя или выгодоприобретателя об абандоне может быть отклонено страховщиком. Но, если страховщик не возражает против передачи ему застрахованного имущества или прав на него, то абандон может состояться и по истечении этого срока. Согласно норме п. 2 ст. 277 КТМ РФ по договору морского страхования на срок ответственность страховщика за пропажу судна без вести наступает, если последнее известие о судне получено до истечения срока действия страхового договора и если страховщик не докажет, что судно погибло по истечении указанного срока.
При захвате судна или груза течение шестимесячного срока начинается в 00 часов первого дня седьмого месяца противоправного удержания судна. В законе нет ответа на вопрос, что происходит с пресекательным сроком на заявление абандона, если в течение шести месяцев противоправного удержания судна была предпринята попытка его освобождения, которая вначале увенчалась успехом, но затем судно снова было захвачено преступниками. Полагаю, что срок такой временной свободы судна, в виде общего правила, должен отодвигать момент, когда исчезает право на заявление абандона, но стороны своим соглашением могут исключить указанные последствия.
Не может не вызывать возражения тезис В.А. Мусина о том, что при пропуске установленного в ст. 279 КТМ РФ пресекательного шестимесячного срока на заявление абандона «страхователь может требовать возмещения убытков на общих основаниях, т.е. при условии, если документально докажет их размер».[19] Иначе говоря, получается, что при заявлении абандона страхователь от этой обязанности освобождается. Но я плохо себе представляю, как может страховщик произвести страховую выплату даже при наличии заявления об абандоне, если страхователь или выгодоприобретатель не докажет документально размер убытков. При недоказанности поной конструктивной гибели судна нет даже оснований и для абандона. Другое дело, что, скажем, при пропаже судна без вести или когда оно затонуло, размер убытков и так очевиден. Поэтому доказанность размера убытка всегда является важнейшим элементом требования страхователя или выгодоприобретателя о страховой выплате, независимо от того, может он прибегнуть к абандону или нет.
Среди специалистов страховых компаний бытует мнение, что абандон может быть заявлен только до того момента, когда страховщик начал выплачивать страховое возмещение. Однако такая точка зрения не основана на законе, где подобных ограничений не предусмотрено. Поэтому вполне возможна ситуация, когда факт полной конструктивной гибели судна станет очевидным уже после того, как страховщик произвел выплату части страхового возмещения, и тогда страхователь или выгодоприобретатель получают возможность воспользоваться правом на абандон.
Заявление об абандоне в морском страховании должно носить безусловный характер. В.А. Мусин, в частности, пишет: «Страхователь (выгодоприобретатель) не может поставить передачу страховщику прав на застрахованное имущество в зависимость от наступления (отпадения) каких-либо обстоятельств. Нельзя, например, сделать в заявлении оговорку о том, что права на застрахованное имущество, потерпевшее полную конструктивную гибель, будут переданы страховщику, если страхователю (выгодоприобретателю) в течение определенного срока не удастся реализовать имущество по устраивающей его цене».[20]
Авторы Словаря страховых терминов также указывают, что «страхователь не должен делать заявление об А. условно и не может отозвать его».[21]
Заявление должно в силу закона быть бесповоротным. Это означает, что заявление, будучи направлено страховщику, не может быть отозвано или дезавуировано, а переданные права либо само имущество – забраны назад.
В связи с тем, что институт абандона в Законе об организации страхового дела урегулирован значительно меньше, чем в КТМ РФ, специалисты страховых компаний и представители страхователей иногда задают вопрос о возможности применения отдельных правил норм КТМ об абандоне к обычным договорам страхования имущества по аналогии закона. По моему мнению, этого делать нельзя, так как означало бы ограничение прав участников гражданского оборота не федеральным законом (п. 3 ст. 55 Конституции РФ), а путем аналогии закона, что не соответствует букве и духу Основного закона страны. Точно также участники страховой сделки не могут включать ограничения права страхователя или выгодоприобретателя на абандон по срокам, по основаниям и т.д., в сами договоры страхования, поскольку норма п. 5 ст. 10 Закона об организации страхового дела носит императивный характер и является обязательной для субъектов страховых правоотношений.
Если после того, как страховщик, получив заявление об абандоне, осуществил страховую выплату в полном размере страховой суммы, выяснится, что судно не погибло, страховая компания имеет право требовать, чтобы страхователь или выгодоприобретатель, оставив у себя имущество, возвратил страховое возмещение за вычетом той части, которая соответствует реальному ущербу, понесенному страхователем или выгодоприобретателем (ст. 280 КТМ РФ).
С.В. Дедиков
[1] См. Словарь страховых терминов. Под ред. Коломина Е.В., Шахова В.В. М.. 1991, С. 7. [2] См. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 468. [3] Гришин Г. Указ. соч., С. 188. [4] Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. Под. ред. Иванова Г.Г. М., 2000, С. 468. [5] Страхование от А до Я. Под ред. Корчевской Л.И., Турбиной К.Е. М., 1996, С. 179. [6] Теория и практика страхования. Учебное пособие. М., 2003, С. 378. [7] Гришин Г. Указ. соч., С. 257. [8] Гришин Г. Штурмовать далеко море…надо с полисом в руках. М., 2000, С. 258. [9] Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 468-469. [10] Там же. [11] См. Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 466. [12] Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 469. [13] Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 468. [14] См. Информационно-правовую систему «Констультант+». [15] Словарь страховых терминов, С. 7. [16] Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 469. [17] Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 468. [18] Гришин Г. Указ. соч., С. 166. [19] Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 470. [20] Кодекс торгового мореплавания Российской Федерации: Комментарий. С. 469. [21] Словарь страховых терминов, С. 7.