Настоящая статья написана в соавторстве с Сергеем Васильевичем Дедиковым, моим коллегой из Redstone Chambers
За последние несколько лет в Англии принято два закона, предназначенных для регулирования страхования. Принимая во внимание, что в среде профессионалов Англия по праву считается Меккой страхования, на которую ориентируется весь мир, важно проанализировать, в каком направлении развивается страховое право в XXI веке. Кроме того, многие российские лица используют английское право в договорах страхования и перестрахования. В этой связи мы полагаем интересным проанализировать положения английского права и сопоставить их с положениями, имеющимися в российском страховом праве сегодня.
Краткая сравнительная характеристика английского и российского страхового законодательства
Английское страховое право формировалось в XVII и XIX веках на основе страховой практики и судебных прецедентов и было частично кодифицировано в Законе о морском страховании 1906 года. Хотя этот Закон применяется в сфере морского страхования, большинство условий этого акта стали распространяться и на иные виды страхования благодаря развитию общего английского права. Некоторые положения Закона о морском страховании 1906 года устарели, поэтому в 2012 году в Великобритании был принят Закон о потребительском страховании (раскрытии информации и заверениях) (CIDRA), а в 2015 - Закон о страховании (далее – Закон о страховании), главной задачей которого стала задача сбалансировать интересы и права сторон по всем договорам страхования, включая непотребительские договоры.
Необходимость принятия Закона о страховании была обусловлена изменением требований английского страхового рынка, произошедшими с 1906 года.
Закон о страховании вступил в силу 12 августа 2016 года. C его принятием внесены изменения и в Закон о морском страховании Великобритании 1906 года.
Для сравнения - в Российской Федерации в настоящее время действуют десятки законодательных актов, либо целиком предназначенных для регулирования страховых отношений, либо содержащих отдельные разделы или статьи, регламентирующие конкретные вида договоров страхования. Назовем лишь те из них, которые имеют принципиально важное значение или просто социально значимые.
Базовым законом в области страхования является гл. 48 «Страхование» ГК РФ, вступившая в действие 1 марта 1996 года. За прошедшие 20 лет в эту главу были внесены три изменения – увеличен с двух до трех лет срок исковой давности по договорам страхования риска гражданской ответственности за причинение вреда жизни, здоровью или имуществу других лиц (ст. 966), а также изменена ст.968 «Взаимное страхование» Кодекса в связи с принятием Федерального закона от 29.11.2007 г. N 287-ФЗ (ред. от 23.07.2013) "О внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об организации страхового дела в Российской Федерации" и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации" и Федерального закона от 23.05.2016 г. N 146-ФЗ "О внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об организации страхового дела в Российской Федерации" и отдельные законодательные акты Российской Федерации". Положения гл. 48 Кодекса в значительной степени нацелены на защиту слабейшей стороны страховой сделки – страхователя и слабейшего участника страхового правоотношения – выгодоприобретателя.
Следует также назвать гл. XV «Договор морского страхования» Кодекса торгового мореплавания РФ (далее – КТМ РФ), нормы которой регулируют договор морского страхования. Она более сбалансирована с точки зрения прав и обязанностей сторон сделки, учитывая субъектный состав участников морского страхования. Положения данной главы ближе по своему подходу к нормам английского Закона о морском страховании. Важно также иметь в виду, что нормы КТМ РФ, относящиеся к страхованию, в силу ст. 970 ГК РФ имеют приоритет перед положениями гл. 48 этого Кодекса. В свете сказанного грубейшей юридической ошибкой со стороны страховых организаций является привлечение, когда в этом нет никакой необходимости, норм гл 48 ГК РФ к регулированию договоров морского страхования, что, кстати, встречается сплошь и рядом.
К числу важнейших законодательных актов в сфере страхования следует также отнести Закон Российской Федерации от 27.11.1992 г. № 4015-1 "Об организации страхового дела в Российской Федерации" (Далее – Закон о страховании). Этот законодательный акт регулирует административные отношения между государством и субъектами страхового дела, но, кроме того, и определенные гражданско-правовые отношения. При этом нормы данного законодательного акта нередко противоречат нормам ГК РФ. Это объясняется тем, что основным ведомством, отвечающим за этот законодательный акт, является Минфин России. Поправки в закон готовятся главным образом экономистами и финансистами без серьезной правовой экспертизы. В указанный Закон за годы его действия были внесены многочисленные изменения и дополнения 39 федеральными законами. В настоящее время Закон о страховании действует уже в третьей редакции[1].
Среди наиболее значимых в социальном отношении могут быть названы Федеральный закон от 29 ноября 2010 г. N 326-ФЗ «Об обязательном медицинском страховании в Российской Федерации» (далее – Закон об ОМС) и Федеральный закон от 25.04.2002 г. № 40-ФЗ «Об обязательном страховании гражданской ответственности владельцев транспортных средств» (далее – Закон об ОСАГО). В закон об ОМС за шесть лет его действия внесены изменения и дополнения 23 федеральными законами, в Закон об ОСАГО – 32 федеральными законами. Закон об ОСАГО сейчас действует в новой редакции.
По нашему мнению, столь серьезное различие в подходе к правовому регулированию страховой деятельности и договора страхования объясняются не только тем, что в Великобритании существует система общего (прецедентного) права, а в России – континентальная система права, в которой неизмеримо выше роль кодифицированных актов и обычных законов, что в Великобритании давно устоявшийся и высоко развитый страховой рынок, а в нашей стране – рынок страховых услуг развивающийся, не очень стабильный, но и, к сожалению, разным качеством законодательной работы. Если Закон о морском страховании 1906 года действовал почти без изменений и дополнений более 100 лет, и в названные выше новые законы о страховании пока никакие новеллы не вносились, то российские законы находятся в состоянии перманентного изменения. При этом есть примеры, когда изменения в законодательные новеллы вносились ещё до того, как они вступали в действие. Так, в соответствии с Федеральным законом от 23.07.2013 г. № 234-ФЗ «О внесении изменений в Закон Российской Федерации "Об организации страхового дела в Российской Федерации» в п. 4 ст. 4 был внесен абз. 2, в котором было закреплено определение объекта финансового страхования, где в том числе было указано, что это риски, не связанные с предпринимательской деятельностью страхователя (застрахованного лица)». Указанный закон в этой части вступил в действие 21 января 2014 года. Но уже 28 декабря 2013 года был принят Федеральный закон № 410-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон «О негосударственных пенсионных фондах» и отдельные законодательные акты Российской Федерации», которые из этого абзаца исключил слова о том, что финансовые риски не должны быть связаны с предпринимательской деятельностью страхователя (застрахованного лица).
О низком качестве законодательной работы свидетельствуют и иные примеры. Так, с 21 января 2014 года страховщикам выдаются лицензии на виды страховой деятельности. Между тем, ст. 938 ГК РФ все ещё предусматривает, что страховые организации должны иметь лицензии на виды страхования. Эти примеры можно долго продолжать. Достаточно сказать, что требуют совершенствования большая часть норм гл. 48 ГК РФ и гл. XV КТМ РФ, Закона о страховании и целого ряда других законов о конкретных видах договоров страхования.
Очевидна необходимость создания в Российской Федерации иной, существенно более эффективной системы обеспечения качества законотворческой деятельности, поскольку нынешняя система с выполнением этой задачи как это совершенно очевидно не справляется. Как минимум, требуется принципиально более высокий уровень экспертной работы с законопроектами. Между тем, в экспертных советах при комитетах Государственной Думы и Совета Федерации Федерального собрания Российской Федерации заседают главным образом не юристы, а руководители хозяйствующих субъектов, экономисты и другие специалисты[2].
Общая характеристика Закона о страховании Великобритании
Нормы Закона о страховании Великобритании не могут быть изменены договором страхования, если этот договор действует в отношении потребителей и если эти изменения ухудшают положение потребителя по сравнению с положением, установленным этим законодательным актом. Данное требование не применяется к договорам об урегулировании претензии, возникшей на основании договора страхования (см. ст. 15 Закона о страховании).
В то же время, практически все нормы данного Закона могут быть изменены по инициативе сторон непотребительского договора страхования, за исключением запрета включать в договор условия, преобразующие преддоговорные заверения страхователя в гарантированные обязательства (basis of contract) (ст. 16 Закона о страховании).
Это чрезвычайно любопытный подход, когда одни и те же нормы закона применительно к определенным субъектам действуют как императивные, то есть обязательные к применению, а применительно к некоторым субъектам гражданского оборота приобретают характер диспозитивных норм, которые по их соглашению могут быть изменены либо могут вообще не применяться. В российском праве таких норм нет, но, по нашему мнению, целесообразно такой подход взять на вооружение, поскольку он может помочь уменьшить объем законодательных актов.
Мы ограничимся анализом только тех правил, какие применяются к непотребительским договорам страхования, учитывая, что рамки статьи не позволяют рассмотреть правовое регулирование всех видов страховых отношений.
Закон Англии о морском страховании 1906 года основан на принципе равноправия сторон страховой сделки и баланса их интересов. Основные изменения, привнесенные Законом о страховании в правовое регулирование договора страхования, направлены на усиление защиты прав и интересов страхователей, и заключаются они в следующем:
1. Обязанность действовать в соответствии с принципом наивысшей добросовестности при раскрытии информации о риске заменена обязанностью честно представлять информацию.
2. В целях защиты интересов страхователей изменились условия и форма ответственности за нарушение обязанности раскрыть информацию о риске.
3. Сбалансированы положения о гарантиях и заверениях и о последствиях их нарушения.
4. Уточнены положения о мошеннических претензиях.
Принцип добросовестности. В соответствии с Законом о страховании нормы права, позволяющие прекратить договор страхования вследствие нарушения стороной принципа добросовестности, более недействительны. В частности, в ст. 17 Закона о морском страховании 1906 года было предусмотрено: «…если принцип наивысшей добросовестности не соблюден одной из сторон договора, другая сторона вправе отказаться от его исполнения». Аналогичное положение действовало и в судебных прецедентах по не морским видам страхования.
Принцип добросовестности, тем не менее, остается принципом, который используется при толковании договоров страхования. Поэтому сохранено положение Закона о морском страховании 1906 года, декларирующее, что договор страхования является договором, основанным на принципе добросовестности.
Принцип честного представления информации о риске в английском праве. До принятия Закона о страховании действовала ст. 18 Закона о морском страховании Великобритании 1906 года. В соответствии с ее положениями при заключении договора страхования страхователь под угрозой аннулирования договора был обязан сообщить страховщику обо всех известных ему существенных обстоятельствах, касающихся договора, а также об обстоятельствах, которые должны быть известны страхователю исходя из опыта профессиональной деятельности.
Также была отменена статья 20 Закона о морском страховании 1906 года. Согласно положениям данной нормы при заключении договора морского страхования:
1) Любые существенные обстоятельства, сообщаемые страховщику страхователем или брокером в процессе переговоров по заключению договора морского страхования и до его заключения, должны быть правдивыми. Если последнее не выполняется, то страховщик вправе отказаться от заключения договора.
2) Существенным является такое обстоятельство, которое может повлиять на определение разумным страховщиком размера страховой премии и на принятие им риска.
3) Обстоятельства могут быть фактическими и предполагаемыми.
4) Фактические обстоятельства являются правдивыми в том случае, если они верны по существу, иными словами, если предусмотрительный страховщик не обнаружит существенных различий между представленными сведениями и действительным положением дел.
5) Предполагаемые обстоятельства являются подлинными, если они отражают принцип добросовестности.
6) Сведения о существенных обстоятельствах могут быть изъяты либо исправлены до заключения договора морского страхования.
7) Является ли то или иное обстоятельство существенным, определяется в каждом случае индивидуально.
В соответствии с принципом честного представления информации страхователь (не являющийся потребителем) обязан (статья 3(4) Закона о страховании Великобритании):
1) передать страховщику информацию обо всех существенных обстоятельствах, которые известны или должны быть известны страхователю;
2) или передать информацию, достаточную для любого предусмотрительного страховщика, о том, что ему необходимо сделать дополнительные запросы для прояснения существенных обстоятельств.
При этом презюмируется, что страховщик знает или должен знать то, что является общеизвестным или то, что от него обычно ожидается в сфере страхового дела или в конкретной отрасли страхования, в которой он осуществляет бизнес (статья 5 (3) Закона о страховании Великобритании).
К существенным обстоятельствам о риске относятся такие обстоятельства, которые могут повлиять на решение любого предусмотрительного страховщика о принятии риска или об условиях договора страхования (статья 7 (3) Закона о страховании Великобритании).
Информация должна быть представлена в разумно ясной и доступной форме (статья 3 (3) Закона о страховании Великобритании). До принятия закона страхователи могли передавать страховщику огромное количество документов, рассчитывая на то, что страховщик самостоятельно выделит то, что ему необходимо для оценки страхового риска. Принцип доступности требует от страхователя систематизировать передаваемую страховщику информацию и выделять существенные обстоятельства.
Хотя обязанность действовать добросовестно по-прежнему ожидается от обеих сторон договора страхования, теперь от страховщика требуется проявлять активность в исследовании страхового риска.
Передача информации должна производиться добросовестно и корректно, при этом информация считается переданной корректно, если для предусмотрительного страховщика отсутствует разница между предоставленной информацией и информацией, соответствующей действительности (статья 7 (5) Закона о страховании Великобритании).
Ответственность за нарушение обязанности честно представить информацию о риске в английском праве. Главным нововведением Закона о страховании является то, что им разработано несколько вариантов последствий нарушения обязанности страхователя честно представить информацию о риске. Ранее единственным вариантом реакции страховщика на нарушение принципа добросовестности при передаче информации было аннулирование договора страхования без возврата страховой премии. Такой вариант не соответствует современной практике, и в целях защиты прав страхователей были введены условия для различных форм последствий, как то: отказ от договора (аннулирование договора) с возвратом страховой премии или изменение договора страхования (см. Приложение 1 к Закону о страховании Великобритании).
Страховщик должен доказать, что страхователь преднамеренно или легкомысленно (самонадеянно) не исполнил возложенную на него обязанность (статья 2 Приложения 1 к Закону о страховании Великобритании). Как подчеркивается в Комментариях Государственной Канцелярии Великобритании к Закону о страховании преднамеренное или легкомысленное нарушение включает в себя мошенническое поведение[3].
В том случае, если доказаны преднамеренное или легкомысленное нарушение, страховщик вправе отказаться от договора и от оплаты всех страховых претензий, не возвращая страховую премию (статья 2 Приложения 1 к Закону о страховании Великобритании).
Если же преднамеренное или легкомысленное нарушение не доказаны, но страховщик может доказать, что он не стал бы заключать договор страхования, то страховщик вправе отказаться от договора и от оплаты всех страховых претензий, однако обязан вернуть премии страхователю (статья 4 Приложения 1 к Закону о страховании Великобритании).
Если при отсутствии указанных выше нарушений в действиях страхователя, страховщик мог бы заключить договор на иных условиях, договор может быть изменен, в том числе в части условий о страховой премии и страховой выплате пропорционально увеличению риска (статьи 5, 6 Приложения 1 к Закону о страховании Великобритании).
В Приложении 1 к Закону о страховании Великобритании урегулирована ситуация, когда передача недостоверной информации сопутствует заключению дополнительного соглашения к договору страхования, также установлен порядок пересчета страховой выплаты, если страховщик сможет доказать, что по застрахованному риску взимается более высокий размер премии.
Раскрытие информации о риске по российскому праву
В российском законодательстве уже относительно давно (с 1 марта 1996 года) закреплен принцип наивысшей добросовестности. При этом доктрина гражданского права относит принцип наивысшей добросовестности к числу основополагающих принципов страхования.
В соответствии с п. 1 ст. 944 ГК РФ при заключении договора страхования обязан сообщить страховщику известные страхователю обстоятельства, имеющие существенное значение для определения вероятности наступления страхового случая и размера возможных убытков от его наступления (страхового риска), если эти обстоятельства не известны и не должны быть известны страховщику. Нетрудно заметить, что российская концепция наивысшей добросовестности существенно отличалась от английского подхода. Во-первых, обязанность страхователя по предоставлению информации страховщику ограничивалась исключительно теми сведениями, которые известны страхователю. Как справедливо отмечалось в литературе, уже здесь была заложена лазейка для нечестных, недобросовестных страхователей – они всегда могли сказать, что иной информацией и не обладали.
Критерии ясности и доступности передаваемой информации в российском законодательстве напрямую не установлены. Такое понятие как «любой предусмотрительный страховщик» в ГК РФ также не используется.
Закон о морском страховании Великобритании 1906 года исходил из того, что негативные последствия для страхователя должны наступить и в том случае, когда страховщику была предоставлена неполная или недостоверная информация о риске даже при отсутствии в этом вины страхователя (объективная концепция).
Российское законодательство в отношении всех договоров страхования, кроме договоров морского страхования (далее – общегражданские договоры страхования), основано на субъективной концепции. Так, п. 3 ст. 944 ГК РФ предусматривает, что если после заключения договора страхования будет установлено, что страхователь сообщил страховщику заведомо ложные сведения об существенных обстоятельствах страхования, страховщик вправе потребовать признания договора недействительным и применения последствий, предусмотренных п. 2 ст. 179 Кодекса.
Новый Закон о страховании сближает английский подход к принципу наивысшей добросовестности с российским законодательством в отношении общегражданских договоров страхования.
В гл. XV «Договор морского страхования» КТМ РФ закреплена концепция принципа наивысшей добросовестности, очень близкая к прежнему подходу английского законодателя. Согласно п. 1 ст. 250 КТМ РФ при заключении договора морского страхования страхователь обязан сообщить страховщику сведения об обстоятельствах, которые имеют существенное значение для определения степени риска и которые известны страхователю или должны быть известны страхователю, а также сведения, запрошенные страховщиком.
Пункт 2 этой статьи КТМ РФ устанавливает, что при несообщении страхователем сведений об обстоятельствах, имеющих существенное значение для определения степени риска, или сообщении им неверных сведений страховщик вправе отказаться от исполнения договора морского страхования.
Но на судебной практике это обстоятельство существенно не отразилось, поскольку суды и по договорам морского страхования также занимают явно выраженную патерналистскую позицию всемерной защиты прав и интересов слабейшей стороны страховой сделки – страхователя.
Анализ российской судебной практики показывает, что дела по требованиям страховщиков о признании договоров страхования недействительными по причине нарушения страхователем принципа наивысшей добросовестности рассматриваются достаточно часто. При этом в первые годы действия части второй ГК РФ п. 3 ст. 944 Кодекса применялся систематически для защиты интересов страховых организаций. В последние 10—12 лет это стало исключением. Суды, оставаясь на позиции абсолютного патернализма, отвергают любые доводы страховщиков о том, что страхователь предоставил им заведомо ложные сведения при совершении страховой сделки, даже когда сам этот факт не может быть оспорен. Основным аргументом судов является утверждение, что страховщик не представил доказательств умысла страхователя на предоставление заведомо ложных сведений и что страховщик, как профессиональный участник рынка страховых услуг имел право сам проверить все соответствующие обстоятельства.
Так, в постановлении ФАС Московского округа от 18.12.2013 N Ф05-15377/2013 по делу N А40-44581/13-52-421, говорится о том, что арбитражные суды правомерно удовлетворили требование выгодоприобретателя о взыскании страховой суммы в счет погашения долга по кредитному договору, обоснованно отвергнув возражения ответчика о том, что страхователь при заключении договора не сообщил ему о наличии у него заболевания. Этот вывод основан на том обстоятельстве, что страховщик не доказал наличие умысла в действия контрагента[4].
Российское законодательство отличается от английского в этой части и тем, что принцип наивысшей добросовестности в нашей стране действует не только на стадии заключения страхового договора, но и в период его действия. Согласно п. 1 ст. 959 ГК РФ в период действия договора имущественного страхования страхователь (выгодоприобретатель) обязан незамедлительно сообщать страховщику о ставших ему известными значительных изменениях в обстоятельствах, сообщенных страховщику при заключении договора, если эти изменения могут существенно повлиять на увеличение страхового риска.
Для обеспечения исполнения страхователями (выгодоприобретателями) указанной обязанности законодатель в п. 3 ст. 959 Кодекса предусмотрел, что страховщик вправе потребовать расторжения договора страхования и возмещения убытков, причиненных расторжением договора (п. 5 ст. 453). Страховщик не вправе требовать расторжения договора страхования, если обстоятельства, влекущие увеличение страхового риска, уже отпали.
В отличие от английского права, в российском праве отсутствует презумпция о том, что страховщик знает или должен знать то, что является общеизвестным или то, что от него обычно ожидается в сфере страхового дела или в конкретной отрасли страхования. Также отсутствует и критерий достаточности информации («передать информацию, достаточную для любого предусмотрительного страховщика, о том, что ему необходимо сделать дополнительные запросы для прояснения существенных обстоятельств»). Таким образом, случаи, когда страховщик не воспользовался своим правом на оценку страхового риска, но при этом такая необходимость вытекала из обстоятельств дела, в российском законе не регулируются.
Ответственность страхователя за нарушение обязанности раскрыть информацию о риске по российскому праву
В российском праве последствия нарушений обязанности страхователя передать информацию о риске описаны в статьях 431.2, 944 и 959 ГК РФ.
Так, в соответствии с нормами российского права страховщик вправе потребовать признания договора страхования недействительным, если страхователь предоставил страховщику заведомо ложные сведения о риске (ст. 944 ГК). Если требование страховщика обоснованно, договор может быть признан недействительным с момента его заключения, что следует из статьи 167 ГК РФ. В отличие от английского права из российского права не следует, что страховщику нужно доказывать, что он бы не стал заключать договор страхования или заключил бы его на иных условиях.
В марте 2015 года в ГК РФ внесена статья 431.2 (заверения об обстоятельствах), в которой установлены различные правовые последствия для стороны, предоставившей недостоверную информацию - заверения, имеющие значение для договора, в том числе для предмета договора. Так, в соответствии с этой статьей, страховщик вправе признать договор недействительным или отказаться от договора в случае, если договор заключен под влиянием обмана или существенного заблуждения.
Таким образом, как «заключение договора под влиянием обмана или существенного заблуждения, вызванного недостоверными сведениями», так и «предоставление страховщику заведомо ложных сведений о риске» дают страховщику возможность оспорить договор страхования по российскому праву и признать его недействительным. В случае признания договора страхования недействительным, страховщик должен вернуть страхователю страховую премию.
Отдельно в ГК РФ оговорена ответственность за передачу недостоверной информации (заверений) страхователем при осуществлении предпринимательской деятельности. Здесь у страховщика имеется возможность отказа от договора (пункт 2 ст. 431.2 ГК РФ). Отказ от договора не предполагает возможности возврата страховой премии при отсутствии специальных договоренностей сторон.
Данные положения отличаются от положений английского закона о страховании, который обязывает страховщика вернуть страховую премию страхователю при отказе от договора, если в действиях страхователя не содержится преднамеренность или легкомыслие. Таким образом, английское право применяет более мягкие последствия в случае непреднамеренной ошибки страхователя.
В российском праве отсутствует регулирование вопросов, связанных с дополнительными соглашениями к договору страхования, которыми вносятся изменения на основании предоставленной страхователем недостоверной информации.
Продолжение в Части 2
Сергей Васильевич Дедиков
Дарья Александровна Ждан-Пушкина
Redstone Chambers
[1] См. об этом подробнее Дедиков С.В.
[2] О серьезных недостатках юридической работы при подготовке и принятии федеральных законов см., например, также Витрянский В.В.
[3] Параграф 80 Комментариев Государственной Канцелярии Великобритании к Закону о страховании 2015 года.
[4] См. СПС «КонсультантПлюс».